Хиросима и Ясукуни как символы военного прошлого

Жители Страны восходящего солнца знают две правды о своей истории и по-разному чтят память погибших
В Японии два города – Хиросима и Нагасаки и один храм – Ясукуни в Токио служат напоминанием об ужасах войны. В то же время эта память не однозначна. О Хиросиме пишут и снимают - очень сочувственно – очень много. О храме Ясукуни – гораздо меньше, притом не обходится без споров. На 58-м Берлинском кинофестивале, прошедшем в первой половине февраля, был показан документальный фильм «Ясукуни», который в Японии увидят лишь в апреле. Но уже сейчас снявшая его фирма была вынуждена сменить свой адрес в Токио – настолько болезненно прореагировали на ленту определенные круги в Японии.


Сбросить бомбу на военный завод с рабочим поселком

Название Хиросима (яп. 広島市) в переводе с японского означает «широкий остров». В действительности это нанесенная бурными потоками с гор полоса приморской суши – с одной стороны полукольцо сравнительно невысоких гор, с другой – море. Сама Хиросима занимает не только равнинную прибрежную зону, но и забирается на окружающее предгорье.

В центре города – узкий остров, который с двух сторон обтекает река. На ней почти на развилке потоков находится автомобильный мост, от него идет ответвление на сам остров. Этот мост в виде буквы «Т» имеет свое название – Айой.

Эта буква «Т» была отчетливо видна 6 августа 1945 года с борта бомбардировщика В-29 Superfortress, который с высоты 9600 метров должен был сбросить спецбомбу на Хиросиму. Его пилоту Полу Тиббетсу, 30-летнему полковнику авиации, было предписано визуально ориентироваться на мост, чтобы поразить центр города. Так он и сделал, правда, из-за ветра бомба, спускавшаяся с парашютом, немного сместилась в сторону. Атомный взрыв произошел в 8 часов 15 минут утра прямо над больницей, находящейся в 300 метрах к юго-востоку от моста Айой.

Ныне остров, оказавшийся почти в эпицентре взрыва, превращен в Мемориальный парк мира: дорожки среди деревьев, несколько памятников, ритуальный колокол и кенотаф – коллективное надгробие погибшим от атомной бомбардировки. В парке всегда много людей. Особенно много детей в школьной форме в сопровождении учителей – посещение Хиросимы и Нагасаки включено в программы школ.

Рядом с парком по другую сторону реки можно увидеть самый известный «экспонат», связанный с атомным взрывом. Это «Атомный купол» – полуразрушенный кирпичный корпус с металлическими конструкциями в центре. Построенное в «европейском стиле» здание (архитектор чех Ян Летцел) до войны считалось самым элегантным и красивым в городе. В нем устраивали промышленные и торговые выставки, с началом войны разместили различные административные офисы.

«Атомный купол» оказался в 160 метрах от эпицентра взрыва. По большей части он обрушился от ударной волны и выгорел от пожара. Сохранился лишь остов центральной части и металлический каркас купола. Все люди, находившиеся в здании в момент взрыва, погибли.

«Атомный купол» сохраняет примерно тот же вид, что был после взрыва, правда, его дважды укрепляли, чтобы совсем не развалился. ЮНЕСКО включила его в перечень объектов Всемирного наследия.

В Хиросиме, в частности, в Мемориальном музее атомной бомбардировки можно ознакомиться с документами о том, как готовилось первое в истории применение самого разрушительного оружия. В них сообщается, что президент США Франклин Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль еще в 1944 году договорились применить атомное оружие против Японии. Само конкретное решение об атомной бомбардировке было принято уже новым американским президентом Гарри Трумэном сразу после Потсдамской конференции (апрель 1945 г.), требование которой о полной капитуляции Япония отвергла. Японские эксперты связывают решение сбросить спецбомбу с намерением Вашингтона «упредить» Москву: «США знали из перехваченных и расшифрованных японских радиообменов, что Япония вела переговоры с СССР, чтобы предложить мир. США считали, что если атомная бомба завершит войну, то они смогут ограничить советское влияние в Восточной Азии после войны».

В апреле 1945 года был создан «комитет по выбору цели». Сначала он выделил 17 перспективных объектов бомбежки, затем, уже в мае, в списке остались четыре города: Киото, Хиросима, Иокогама и Кокура. Позднее этот перечень был изменен: Киото, бывшую столицу страны, обильно застроенную храмами и историческими памятниками, из него исключили по настоянию экспертов-японоведов, а Нагасаки, наоборот, включили. С конца мая жители этих городов были избавлены от бомбовых ударов – планировщики атомного удара хотели получить «чистый эффект» своей акции.

При подборе объекта удара ориентировались на поставленную задачу: сбросить бомбу без предварительного предупреждения на «военный завод с рабочим поселком при нем». Желательно с усиливающей силу взрыва топографией. Хиросима удовлетворяла этим требованиям. Она, как практически все японские города, имела военные объекты, прежде всего крупные армейские склады, судоверфь и портовые сооружения, использовавшиеся ВМС. Правда, все это было вне центра города. Так что удар в основном пришелся по гражданской части Хиросимы. Всего в городе было тогда примерно 350 тыс. человек, включая 40 тыс. военных.

Экипажи атомных бомбардировщиков были сформированы еще в сентябре 1944 года и прошли соответствующую тренировку. Сами самолеты были приспособлены для сверхтяжелых 4-тонных бомб.

В июле 1945 года выделенный для бомбардировки самолет был переброшен на аэродром острова Тиниан, входящего в Марианский архипелаг. 26 июля на тяжелом крейсере туда доставили главную часть бомбы. 2 августа поступил приказ: вылет совершить 6 августа, цели бомбардировки – Хиросима, Кокура или Нагасаки.

Самолет Тиббетса «Энола Гэй», названный им так по имени его матери, взлетел с аэродрома в 1 час 45 минут 6 августа. До цели шесть с половиной часов лета. Несколько ранее вылетели самолеты метеоразведки. Они сообщили: над Кокурой, стоявшей первой в списке целей, сплошная облачность. А над Хиросимой ясное небо. Так метеосводка определила судьбу города и его жителей.

В Хиросиме объявили воздушную тревогу, когда был замечен разведсамолет. Потом прозвучал отбой. Появление еще одного самолета застало людей врасплох. Правда, знай они о предстоящей бомбардировке, все равно в большинстве не смогли бы укрыться. Это была бомба с урановым боевым зарядом, внешне менее крупная, чем плутониевая, которую через два дня сбросят на Нагасаки. Первую сначала называли «Долговязой», а когда в окончательном варианте смогли укоротить – «Малышом». Вторую, нагасакскую, наименовали «Толстяком». Речь идет о внешней форме и размере, что связано с конструкцией бомбы, а не о мощности.

«Малыш» весил 4 тонны и должен был произвести взрыв, эквивалентный 20 килотоннам ТНТ. Фактически же, как показало впоследствии изучение воздействия взрыва, он оказался слабее. По одним оценкам, он был равен 15–16 килотоннам ТНТ, по другим – даже 13 килотоннам. Дело в том, что в цепную реакцию вступил лишь один килограмм U-235 из боезаряда, включавшего 10–30 кг этого вещества.

Однако и этого было достаточно, чтобы уничтожить практически весь город. В нем были полностью разрушены и сгорели свыше 60% всех домов, более 23% были полуразрушенными. Непосредственно во время взрыва и до конца декабря 1945 года погибло 140 тыс. человек. И в дальнейшем люди продолжали умирать от ран, ожогов и лучевой болезни.

Антиядерная Хиросима

Первоначально опасались, что на месте атомной бомбардировки растительности не будет минимум 70 лет и город никогда не возродится. Но оставшиеся в живых жители города довольно быстро приступили к его восстановлению. Со временем ожили даже некоторые сломанные и обожженные взрывом деревья – ныне их показывают экскурсантам как пример природной жизнестойкости.

На месте разрушенной Хиросимы выросла новая – город-миллионник. В нем современная – бетон и стекло – застройка центральных кварталов, несколько крупных торговых центров, несколько музеев. В стороне видны башни реставрированного средневекового замка, местной достопримечательности.

И все же главным местом притяжения практически для всех, кто оказывается в наши дни в Хиросиме, остаются Мемориальный парк мира и Мемориальный музей мира.

В музее много снимков города, сделанных вскоре после взрыва – выжженная пустыня, усыпанная битым камнем, кусками бетона и изломанной арматурой. Снимки обожженных людей в рваной одежде у пунктов медпомощи. Огромный снимок уличных часов со стрелкой, остановившейся на 8.15. И особый экспонат – часть крыльца банковского здания. Ступеньки высветлила яркая вспышка атомного взрыва, темным осталось место, где сидел посетитель банка, ожидавший открытия его дверей. Тень, отпечатавшаяся на камне, – единственное, что осталось от человека, оказавшегося в 260 метрах от эпицентра взрыва.

По словам директора музея Коитиро Маэда, его сотрудники видят свой долг в том, чтобы ознакомить широкий круг людей – японцев и иностранцев – с информацией о ядерном взрыве и его последствиях. Для того чтобы как можно шире распространялось понимание недопустимости применения ядерного оружия. Важнейшим объектом этих разъяснений Маэда считает молодежь. По его словам, в прошлом году музей посетили 1240 тыс. человек, в том числе свыше 160 тыс. школьников. Музей устраивает специальные встречи с людьми, пережившими атомный взрыв, проводит выставки своих экспонатов в других городах – по две-три ежегодно.

– Побывал ли в вашем музее кто-либо из американских президентов?

– Только Джимми Картер уже после того, как ушел в отставку.

В Мемориальном парке мира каждый год 6 августа звучат мерные удары ритуального колокола. Это традиционная церемония, посвященная жертвам атомной бомбардировки. В ней участвуют мэр Хиросимы, люди, пережившие атомную бомбардировку, иностранные гости. Ночью жители города спускают на воду рек, протекающих через город, зажженные бумажные фонарики.

В этот памятный день власти Хиросимы дополняют новыми именами списки жертв атомной бомбардировки в хранилище кенотафа – надгробного памятника. Он сделан в форме купола, открытого с двух сторон – примерно такой формы были древние жилища, найденные археологами на территории Японии. Под куполом находится хранилище, похожее на надгробие.

На кенотафе надпись: «Пусть ваши души упокоятся, зло больше не повторится». Тому, чтобы не повторилась атомная трагедия, служат и ежегодные церемонии в память жертв Хиросимы, и другие мероприятия, проводимые общественностью города. На первой из этих церемоний в 1947 году мэр Хиросимы зачитал Декларацию мира. В дальнейшем эти заявления принимались ежегодно. Их главный призыв – добиться полного запрета атомного оружия.

С этим требованием представитель Хиросимы выступил на конференции ООН по разоружению. Позднее власти Хиросимы организовали неправительственную международную организацию – Всемирную конференцию мэров за мир. По существу, Хиросима ныне стала ведущим международным центром антиядерного движения.

Ясукуни – всеяпонский поминальник военных

Мемориалы Хиросимы – не единственное место в Японии, посвященное жертвам войны. Второе, наиболее известное в последние годы упоминалось средствами массовой информации особенно часто и дало повод для жестких международных споров. Это синтоистский храм Ясукуни в Токио. Синтоизм – традиционная религия Японии, тесно связанная с императорской традицией. Ее храмы – повсюду в стране, однако Ясукуни – храм особенный, он считается пристанищем душ погибших японских военных.

Прежде всего надо признать, что это очень красивый и величественный храм, один из самых импозантных в Японии. Так он и был задуман японским императором Мэйдзи. Прославившийся как реформатор, Мэйдзи открыл Японию миру, согласился торговать с США и другими странами и, видимо, настроился на то, что ее отношения с ними не всегда будут сугубо торговыми и мирными. Придавая особое значение поддержанию боевого духа своей армии, император распорядился соорудить храм, посвященный погибшим воинам. Он был выстроен в 1869 году в токийском районе Кудан.

До Ясукуни легко доехать – рядом с храмом три станции различных линий метро. Первое, что встречает посетителя и сразу же настраивает на торжественно-траурный лад, это огромные храмовые ворота – тории. Простые, строгие и очень внушительные: два вертикальных столба высотой 25 метров и две мощные перекладины. За воротами памятник – возвышающаяся на высоком пьедестале статуя японского государственного деятеля Омуры Масуджиро, создателя современной японской армии. Это первый в Японии памятник в «европейском стиле».

Далее надо пройти еще через одни тории и через ворота более привычного вида. По ходу движения посетителю предстоит подойти к «роднику» – сосуду для ритуального омовения, в который постоянно поступает вода. Впереди усыпанный гравием двор и храмовый павильон – приземистое здание под мощной крышей, покрытой глазурованной черепицей с изображениями рыб по краям ее коньков. Именно эта тяжеловесная и в то же время красивая крыша делает храм таким внушительным. Перед зданием стоит деревянный ящик для пожертвований.

Рядом видно, как очень пожилой японец, приблизившись к сооружению мерным шагом, отдает поклон и затем, развернувшись, удаляется такой же походкой. Далеко заметна его негнущаяся спина. Это отличает ветерана от толпы обычных посетителей – в основном свободно держащихся семейных групп, стаек подростков. И вновь подходят несколько стариков. Хотя они служили в армии очень давно, но все равно пытаются вышагивать замедленным строевым шагом.

Собственно главный храм находится еще дальше, но туда допускают немногих людей и только во время специальных церемоний. В Ясукуни свой реестр погибших: на специальной, вручную выделанной бумаге записаны имена людей, вместилищем душ которых и считается храм Ясукуни. На данный момент это свыше 2460 тыс. человек, в основном погибшие военные.

Ясукуни примерно значит «страна успокоения». Так назвал его император Мэйдзи. В путеводителе храма так увязываются темы войны и успокоения: «К несчастью, Япония была вынуждена защищать свою независимость и бороться за мир в Азии, в нескольких случаях ведя войну с другими странами». И далее дается перечень основных вооруженных конфликтов начиная с войн императора Мэйдзи – китайско-японской и русско-китайской. Затем, в «эпоху Тайсё», – Первая мировая война. Наконец, при императоре Хирохито, отце нынешнего императора Акихито, Япония вела еще ряд войн. В храме их называют следующим образом: «Маньчжурский инцидент, Вторая китайско-японская война и Большая Восточноазиатская война (Вторая мировая война)».

В основном японцы погибали в войнах на чужой земле, но есть небольшое число военных, погибших во внутренних конфликтах в Японии. Есть и жертвы бомбардировок, по большей части гражданские.

В реестре душ не только мужчины, но и около 57 тыс. женщин, как служивших в армии в качестве медперсонала, так и гражданских лиц. И даже дети, погибшие на эвакуационном судне, потопленном американской подводной лодкой. Внесены в реестр и имена школьников, погибших в рядах местного ополчения в боях с американцами на Окинаве.

Включены в поминальник и «те, кто добровольно взял на себя ответственность за войну, по ее завершении добровольно покончив с жизнью». «Кроме того, более тысячи человек получили ярлык военных преступников и были казнены после судебных процессов, устроенных союзниками, – говорится в путеводителе храма. – Мы называем их души жертвами эпохи Сёва». (Эпоха Сёва – время правления императора Хирохито).

Споры о Ясукуни

Наличие в списке «жертв» тех, кто признаны в судебном порядке военными преступниками, вызывает вопросы. И протесты, особенно со стороны тех стран, которые пострадали от действий японских военных. Резкая волна протестов прокатилась, например, по Китаю три года назад, когда в Ясукуни побывал тогдашний премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми. Популярный политик пытался сыграть на национальных чувствах японцев, но при этом испортил отношения с соседними странами.

Повод для протестов – тот факт, что государственный руководитель посетил место, в числе прочего посвященное не просто погибшим военным и не только им, но и главным военным преступникам, осужденным Международным военным трибуналом для Дальнего Востока (14 человек, в том числе 8 приговоренных к смертной казни).

В действительности, как мы уже знаем, осужденных за военные преступления было гораздо больше. Известно также, что посещения храма государственными деятелями – дело сравнительно частое. В Ясукуни побывали три премьера – Ясухиро Накасоне, Рютаро Хасимото и Дзюнъитиро Коидзуми, последний – 5 раз. Храм регулярно посещают депутаты парламента. Сменивший Коидзуми во главе правительства Синдзо Абэ открыто высказывался за такие визиты, но, правда, за год своего пребывания у власти он так там и не побывал. Вместо этого Абэ пришлось заняться улучшением японо-китайских отношений. По всем признакам нынешний премьер Ясуо Фукуда совсем не склонен совершать ритуальные визиты в Ясукуни и пытается улучшить отношения с соседними странами.

Как политики, так и служащие самого храма Ясукуни объясняют включение имен военных преступников в список жертв войны тем, что в нем нашли покой «не сами эти люди, а их души». Однако покой душ здесь связан с таким пониманием истории войн, которые вела Япония, когда всех японцев – их участников называют «жертвами» войны. Об иной, чем принято в остальном мире, трактовке, например, Второй мировой войны говорит и находящаяся на территории храма памятная доска в честь индийского юриста доктора Радхаинода Пала, единственного члена Международного трибунала, высказавшегося против признания подсудимых военными преступниками.

Но правда и то, что все на территории храма, включая серию памятников, имеет поминальный или траурный характер. Есть памятник японской матери, в отсутствие мужа-солдата в одиночку заботящейся о детях. Есть даже памятники служебным собакам и армейским лошадям, последних (за все время – около одного миллиона животных), как говорится в сопровождающей надписи, «никогда не привозили с войны домой».

Память по японским военным без упоминания их жертв не может вызвать понимания со стороны тех стран, против которых воевали эти офицеры и солдаты или чью территорию они оккупировали. Среди связанных с этой темой громких международных скандалов – вопрос о борделях при частях японской армии во время Второй мировой войны. Как известно, в них насильственно сгоняли женщин (десятки тысяч человек) из оккупированных стран, однако это пытаются оспаривать отдельные японские политики. Они называют бордели сугубо «коммерческим предприятием». Против оправдания злодеяния резко протестует общественность Республики Корея, где больше всего жертв этого преступления, а Палата представителей Конгресса США даже приняла по этому поводу осуждающую резолюцию.

Японцы всматриваются в прошлое

Японские руководители, в том числе почти все главы правительств, неоднократно от имени своей страны высказывали публичные извинения за войну. Эти извинения были адресованы отдельным азиатским странам и всем государствам вместе, против которых воевала Япония. И несмотря на это, вопрос оценки военного прошлого в японском обществе окончательно не закрыт.

Так, от официальных лиц, в том числе ряда премьеров, японцы слышали рекомендации провести пересмотр содержания школьных учебников. Известно, что при этом имеется в виду – изъять разделы, касающиеся ответственности Японии за войну и другие морально «невыгодные» оценки – хватит, мол, унижать национальное самолюбие.

Но многие японцы не одобряют эти попытки ревизии истории. Например, в конце прошлого года в Токио можно было наблюдать митинги против пересмотра одного из разделов школьного учебника истории. Ораторы осуждали намерение властей исключить из учебного текста сведения, что школьников, прибегших к ритуальным самоубийствам во время высадки американских войск на Окинаве, побуждали к этому «патриотическому жесту» японские военные.

Надо отметить, что к подобному «ревизионистскому» подходу осторожно относятся и ведущие японские СМИ. Некоторые из них время от времени напоминают о преступлениях солдат и офицеров императорской армии.

Так, газета Japan Times напечатала в октябре рассказ бывшего военного врача доктора Кена Юасы. Находясь в частях японской армии в китайской провинции Шаньси в 1942–1945 годах, он по приказу сверху проводил вивисекцию на захваченных китайцах – военнопленных и крестьянах.

На здоровых людях без наркоза молодой японский военврач проводил операции на различных органах и даже ампутацию конечностей. И все это в целях «практической тренировки» как врача полевой хирургии – якобы поступало недостаточно своих раненых. Кроме того, врачи получали живую ткань для биологических опытов. По оценке Юасы, в Китае всего около одной тысячи японских врачей, медсестер и других медиков участвовали в изуверских опытах над людьми.

...

Японцы не уклоняются от вопросов о том, как они относятся к войне в свете непосредственного участия в вооруженных конфликтах их страны. И, как правило, указывают на пример Хиросимы как свидетельство того, что население страны в большинстве испытывает антивоенные настроения. Ведь Хиросима с непрекращающимся потоком людей со всей страны, целыми школьными классами, приехавшими со всех уголков страны, действительно выглядит как действующий антивоенный центр.

Показательно, что высказывания отдельных политиков о том, что в свете создания ядерной бомбы в Северной Корее Японии неплохо было бы изучить собственные возможности в этой области, поддержки со стороны общественности страны не получили.

О том, насколько чувствительны японцы к ядерной теме, говорит и история с отставкой министра обороны (в правительстве Абэ) Фумио Кюмы. Высказываясь на тему атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, Кюма, сам избранный депутатом парламента от Нагасаки, высказал мнение, что этого «нельзя было избежать». И сколько бы он потом ни говорил, что отнюдь не имел в виду какое-либо оправдание произошедшего с Хиросимой и Нагасаки, министр так и не смог добиться понимания и был вынужден покинуть правительство.

И еще один пример: правительство Японии было вынуждено приостановить вспомогательные действия ВМС Японии в Индийском океане в поддержку антитеррористической операции кораблей США и союзников. И дело тут связано не столько с характером самой операции, сколько с нежеланием населения и значительной части политиков допустить участие японских военных в операциях, даже небоевых, вне пределов своей страны. (Ныне они возобновлены).

Следует ожидать, что предстоящий показ в Японии документальной ленты «Ясукуни» даст повод для новой общественной полемики по поводу оценок Второй мировой войны. Этот фильм снят проживающим в Японии вот уже 18 лет китайцем Ли Ингом на деньги китайского и японского благотворительных фондов. На работу над фильмом ушло 10 лет. Своей антивоенной направленностью «Ясукуни» произвел глубокое впечатление на зрителей в рамках одного из дополнительных показов 58-го Берлинского кинофестиваля («Берлинале»). Настолько сильное, что это аукнулось в самой Японии – Ли Инг стал получать угрозы со стороны крайне правых.

Фирма Ли Инга сменила свой адрес в Токио, однако от планов показа кинофильма в Японии не отказалась. Показ запланирован на 12 апреля.

Взято с ng.ru